Вилбур Фильдз:
Ласковый ангельский голос
Нас утешает в тиши, –
Так убеждает надежда
В будущем нашей души.
О, как приятен ты, шепот надежды,
С сердца снимаешь печали одежды… [1]
Особое, невероятно важное место в нашей жизни занимает надежда. Я знал людей, которые, потеряв всякую надежду, опустили руки и просто ушли из жизни. Но я знаю и тех, кто страдал от недугов, грозящих смертью, от чудовищных жизненных потрясений, но у них была надежда – и они продолжали жить, будучи счастливы в своих заботах.
Великий человек Иов, о котором нам рассказывает Библия, имел все основания лишиться надежды: ведь он утратил вообще всё. В один день бедняга потерял все своё состояние, хозяйство, свой дом, слуг и пережил смерть всех своих детей. Затем он утратил здоровье, всё его тело покрылось нарывами, от него отвернулась жена. Правда, к нему пришли его друзья, чтобы хоть немножко его утешить… Когда у меня на душе тяжело, мне хочется выговориться, я радуюсь, что кто-то есть рядом, кто-то готов выслушать и понять. Это приносит мне большое утешение.
Однако друзья Иова не оправдали его надежд. Они стали упрекать его в тех несчастьях, которые на него обрушились! Один из них, Елифаз, вместо того, чтобы утешить Иова, лежащего на куче пепла, обвиняет и осуждает его: «…станет ли мудрый... оправдываться словами бесполезными и речью, не имеющею никакой силы?.. … ты избрал язык лукавых. Тебя обвиняют уста твои, а не я…» (15:2-6) Сквозь эти слова можно услышать: «Иов, если ты будешь продолжать так говорить, то никогда не поправишься». Обвинение в лукавстве звучит не очень-то утешительно. Но Елифаз на этом не останавливается, он продолжает осуждать Иова: мол, отцы наши, жившие давно, знали, что человек неправеден и поэтому страдает; и если бы ты был праведником, ты бы так не страдал. Такие слова, способные убить последнюю надежду, сильно ранили Иова.
Сегодня мы посмотрим, что Иов отвечал после этого своим друзьям, рассмотрим их спор, записанный в главах 16-19.
Начинаем читать – и видим перед собой сломленного и разбитого человека... Избитого до полусмерти… Кем? Богом?.. Иов воспринимает это именно так: «Я был спокоен, но Он потряс меня; взял меня за шею и избил меня и поставил меня целью для Себя» (16:12) [2].
В 16-й главе можно выделить три части. Сначала Иов жалуется, как он пострадал от жестоких слов своих друзей (16:1-5). Затем сетует на страдания, которые, как он ошибочно думает, причинил ему Бог – он не знает, в отличие от нас, что их причиной был сатана (16:6-17). И, наконец, Иов вопиет к Господу (16:18-22).
С болью и гневом обращается Иов к своим друзьям: «Будет ли конец ветреным словам? и что побудило тебя так отвечать? И я мог бы так же говорить, как вы, если бы душа ваша была на месте души моей...» (Иов 16:3,4) [3]. Другими словами: «вы благоденствуете, а я сижу на пепелище, весь в нарывах!» Друзья сильно разгневали Иова. Мы знаем, как это бывает с людьми – и с нами самими – при столкновении с тяжёлой болезнью, с длительными финансовыми затруднениями. Но Бог не винит Иова за его раздражение. Да, Иисус говорит: «Не судите», и Иову не нужно было судить друзей. Бог не хочет, чтобы мы злились друг на друга, не хочет, чтобы мы друг друга осуждали. Апостол Павел писал Титу, чтобы тот учил людей никого не злословить (Тит.3:1-2). Но Бог простил Иову его гнев – и это радует и обнадёживает меня. Ведь сколько раз я сам злился на других людей…
А дальше Иов обращает свою боль и свои упрёки к Богу. По мнению друзей, он опять наговорил много лишнего: «пробивает во мне пролом за проломом, бежит на меня, как ратоборец», (16:14) [4] – говорит он о Боге. И далее: «Лицо мое побагровело от плача, и на веждах моих тень смерти» (16:16) [5], – возможно, у Иова были большие темные круги под глазами. «При всем том, что нет хищения в руках моих, и молитва моя чиста» (16:17). Какой в этом трагизм: Иов упрекает Бога, но в этом своём последнем утверждении он совершенно прав!..
Очень многие люди начинают обвинять в своих бедах Бога. Так легче: ведь Господь не вступает с нами в спор тут же, на месте. Но это очень опасный путь: ведь мы совершаем ошибку, как совершил её по незнанию и Иов, – но при этом у нас обычно нет того, что было у Иова. Обратите внимание: несмотря на то, что Иов был сокрушён и разбит, сквозь все его страдания и горе пробивается луч надежды. Именно посреди этого потока горечи Иов произносит удивительные слова: «И ныне вот на небесах Свидетель мой, и Заступник мой в вышних!» (16:19). Нет никаких сомнений, что Иов говорит о Боге. Он не мог полагаться на кого-то из ангелов, потому что не поклонялся им. Несмотря на всё отчаяние, несмотря на всю горечь, на все упрёки, обращённые к Богу, Иов в самых глубинах своего сердца по-прежнему верил Ему. Бог жив, Он – чтобы там ни было – не забыл об Иове и заступится за него в той борьбе, центром которой Иов стал. И этот проблеск надежды посреди суровых испытаний – главное, что есть у Иова. Потому что только дети Божьи всегда могут надеяться, даже когда кажется, будто всё кончено и выхода нет.
Бесценный, но краткий проблеск… Иов продолжает отвечать Елифазу (читаем 17-ю главу), и перед нами снова сокрушённый страданием человек, более того – человек, лишившийся всякой надежды. Мы только что видели: надежда Иова жива; но под гнётом навалившихся испытаний её очень трудно заметить. В качестве заголовка я бы написал над этой главой слова Иова, которые полнее всего передают её суть: «…гробу скажу: ты отец мой, червю: ты мать моя и сестра моя» (17:16). Если черви, которые съедят наши мёртвые тела, – наши единственные близкие, то на что же ещё может оставаться надежда?.. Ощущение такое, что она покинула Иова окончательно. Он не надеется ни на Бога, ни на друзей (17:1-12), ни даже на то, что может ожидать после смерти (17:13-16).
В первой части главы он говорит о том, как его друзья лишили его надежды: «Вокруг – одни насмешники, не сомкнуть мне глаз от их издёвок» (17:2) [6]. Иову некуда от них деться, он вынужден сидеть и слушать обидные слова. Ему очень плохо от этого; «...не найду я мудрого между вами» (17:10), – восклицает он. Те, кто пытаются учить его жить, сами не понимают в жизни чего-то очень важного. Пытаясь дать Иову полезные советы, они старательно убивали в нём надежду. Не находит он надежды и в Боге. Ему кажется, что Бог оставил, бросил его – и это ввергает Иова в отчаяние.
И всё же, посреди такой безнадёжности снова вспыхивает искорка надежды – подобно тому, как зажигаются звёзды. Иов произносит дивные слова: «Но праведник будет крепко держаться пути своего, и чистый руками будет больше и больше утверждаться» (17:9) [7].
Бог недаром засвидетельствовал о верности Иова на небесах. Пусть Иов ощущает себя оставленным Богом, пусть пребывает в отчаянии, пусть не ждёт никаких плодов от праведной жизни – но, невзирая на всё это, он будет держаться праведного пути. Он ощущает, что Господь дал ему достаточно сил, чтобы перенести любые испытания. Есть они и у нас, чтобы не сломаться в болезнях, финансовых трудностях, при потере работы, чтобы справляться с разочарованием, утратой близких людей и всеми другими испытаниями, встречающимися на нашем пути. Всё это – не повод отступать от праведного пути. Ведь мы выбираем праведность не ради награды.
Новая вспышка надежды – и снова бездна отчаяния охватывает Иова…
Это его состояние усугубляет Вилдад. Его новая речь содержится в 18-й главе. «Свет у беззаконного потухнет» – так можно озаглавить её.
Вилдад злится. Он уже раньше говорил Иову, что тот получает по заслугам. Теперь он сперва осуждает Иова (18:1-4), а затем запугивает его детальным, живописным рассказом об ужасных карах, неизбежно ожидающих грешника (18:5-21). При этом он многократно сравнивает нечестивую – по его глубокому убеждению! – жизнь Иова с гаснущей лампой, догорающим фитилём светильника: «Да, свет у беззаконного потухнет, и не останется искры от огня его. Померкнет свет в шатре его, и светильник его угаснет над ним» (18:5-6). Другими словами, он утверждает: «Ты обречён на тьму, потому что ты нечестивец». И Вилдад продолжает развивать эту мысль: «Изгонят его [грешника] из света во тьму и сотрут его с лица земли» (18:18). Сама ситуация, в которой это было сказано, подчёркивает, насколько это жестокие и злые слова!
Вилдада очень оскорбили слова Иова о том, что «мудрые» истины его друзей известны даже полевым зверям и небесным птицам. В самом начале своей речи он заявляет одновременно и Иову, и своим спутникам: «Зачем считаться нам за скотов и терпеть унижение в своих же глазах?» [8] Его осуждение Иова становится очень резким. Можно подумать, что Вилдад специально поставил себе задачу: напугать и сломить человека, находящегося перед ним. Он искренне убеждён, что у Иова есть какой-то тайный грех. Нужно только заставить его признаться в этом – и сразу станет ясно, почему он так страдает.
Мы уже говорили, что, скорее всего, послужило причиной подобной убеждённости. Это была радость о том, что у них такого тайного греха нет – а следовательно, как они считали, страдания их коснуться не могут. Если же согласиться с тем, что Иов страдал, будучи праведным и чистым пред Богом, то подобные испытания могли коснуться и каждого из них. Но такой возможности друзья Иова даже допускать не хотели.
И Вилдад начинает описывать ужасную картину расплаты, ожидающей нечестивца: «…он попадет в сеть своими ногами и по тенетам ходить будет. Петля зацепит за ногу его, и грабитель уловит его. Скрытно разложены по земле силки для него и западни на дороге. Со всех сторон будут страшить его ужасы и заставят его бросаться туда и сюда. Истощится от голода сила его, и гибель готова, сбоку у него. Съест члены тела его, съест члены его первенец смерти. Изгнана будет из шатра его надежда его, и это низведет его к царю ужасов...» (18:8-14).
Вилдад думает, что такое устрашение сломит Иова, и тот в ужасе воскликнет: «Да, признаюсь, я согрешил! Я долго запирался, но больше не могу этого скрывать!» Однако Вилдад пытается поймать то, чего нет: изо всех сил старается заставить Иова признаться в грехе, который тот никогда не совершал.
Вилдад прямо связывает то, что произошло с Иовом, с карами, предназначенными грешнику: «Ни сына его, ни внука не будет в народе его, и никого не останется в жилищах его» (18:19) [9], – заявляет он. Как же больно было слышать Иову эти слова! Ведь он знал, что никогда больше не увидит в этом мире своих погибших детей.
Вилдад говорит ещё: «…останется без жителя шатёр его...» (18:15) [10]. Эта полнота одиночества тоже настигла Иова. Жена не приходила к нему, так как он вызывал у неё отвращение; его дети умерли; никого не осталось рядом… Указывая на это как на результат греха, Вилдад сильно ранит его.
Христос научил нас доброму отношению друг к другу. Замечательно сказано об этом в Послании к Ефесянам: «…будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас» (Ефес.4:32). Конечно, эти слова произнесены на много веков позже, чем жили Иов и Вилдад; но и в ветхозаветные времена Господь учил людей быть добрыми друг к другу.
Ответ Иова Вилдаду – это 19-я глава книги. В ответе этом содержится, пожалуй, одно из самых потрясающих утверждений в Библии: «А я знаю, Искупитель мой жив...» (19:25). Но об этом – чуть позже.
Первую часть этой речи Иова составляют его жалобы (19:1-22): на друзей, на Бога, на свои болезни… Именно так люди, чаще всего, и ведут себя во время страданий: они жалуются и ропщут. Библия говорит нам, что это – неверное, неправильное поведение. Вспомним, как роптали израильтяне, вышедшие из Египта и шедшие через пустыню. Они высказывали своё недовольство Моисею – и, в результате своего ропота, лишались Божьей зашиты. Тогда на них обрушивался мор и другие невзгоды. Писание прямо учит нас никогда не жаловаться на жизнь: «Все делайте без ропота и сомнения…» (Филипп.2:14)
И, тем не менее, Иов жалуется, ропщет на Бога – и, как мы прочтём в последней главе, Бог не в претензии к нему за это.
Почему?.. Казалось бы, в словах Иова вообще ничего, кроме ропота, уже не осталось: «Вот, я кричу: обида! и никто не слушает; вопию, и нет суда. Он преградил мне дорогу, и не могу пройти, и на стези мои положил тьму. Совлек с меня славу мою и снял венец с головы моей. Кругом разорил меня, и я отхожу; и, как дерево, Он исторг надежду мою» (19:7-10) [11]. Жалуется Иов и на своё здоровье: «Раба моего не дозовусь, должен умолять его мой рот. Моей жене омерзело дыхание моё, и запах мой несносен братьям моим» (19:16-17) [12]. Всем окружающим было невыносимо видеть гноящиеся раны на теле Иова, которые издавали ужасный запах и не заживали, становясь лишь всё глубже. «Даже малые дети презирают меня: поднимаюсь, и они издеваются надо мною» (19:18), – плачет Иов. Это, действительно, очень тяжело: когда над тобой насмехаются те, кто раньше с уважением к тебе прислушивались… «Гнушаются мною все наперсники мои, и те, которых я любил [родственники, соплеменники, да и трое пришедших друзей], обратились против меня» (19:19). Не в силах Иов удержаться и от того, чтобы посетовать на физические мучения: «Кости мои прилипли к коже моей и плоти моей, и я остался только с кожею около зубов моих» (19:20) [13]. Очевидно, что Иову даже процесс еды должен был доставлять страдания, и он, по сути, не мог ничем питаться без боли и муки. Явно Иов не имел возможности нормально есть, из-за чего сильно похудел. «Помилуйте меня, помилуйте меня вы, друзья мои, ибо рука Божия коснулась меня. Зачем и вы преследуете меня, как Бог, и плотью моею не можете насытиться?» (19:21,22) [14].
Чем же Иов отличается от большинства других жалобщиков на свои беды, трудную жизнь, жестокую судьбу?.. Тем, что через всю эту безнадёжность вновь и вновь прорывается свет надежды на Бога, негасимой звездой пылающей в сердце Иова (19:23-29). Сразу же после ропота и безграничного отчаяния – без малейшего интервала – из уст Иова звучат удивительные слова: «А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога» (19:25-26).
Какая великая надежда! Нередко переживаемые нами страдания и несправедливость не могут быть полностью исправленными в этой жизни. Когда умирает любимый нами человек, мы не можем возвратить его обратно. Да, мы можем надеяться, что его место смогут занять другие, и этим утешить нас. Но такая надежда неполна, она смиряется с безвозвратностью понесённых потерь. У Иова же, несмотря ни на что, жива надежда на Бога, с Которым он будет в Вечности – и там обретёт вновь всё утраченное.
Этот фрагмент текста может быть понят и переведён с древнееврейского языка двояко. Вот как он звучит в другом современном переводе: «Но нет, я знаю: мой Заступник жив, и в конце встанет над прахом Он, и, когда кожа моя спадёт с меня, лишаясь плоти, я Бога узрю!» [15]. Почему одни переводят «во плоти», в другие – «лишаясь плоти»? В древнееврейском тексте рядом со словом «плоть» стоит предлог [16], по смыслу близкий к нашему предлогу «из». Это может означать и то, что Иов будет в тот момент уходить из своей плоти, и то, что он будет смотреть, будучи во плоти. Надо сказать, что в других местах Библии этот предлог используется в словосочетаниях, означающих «наблюдать нечто из определённого места», находясь в этом месте: например, в рассказе о том, как царь Давид увидел купающуюся Вирсавию с крыши своего дворца.
Поэтому, когда Иов говорит: «…из плоти своей увижу Бога», – я думаю, он подразумевал, что его плоть воскреснет и будет исцелена. Другими словами, он вёл речь о воскресении из мёртвых. Какое чудесное предвкушение и надежда!.. Поразительнее всего то, что Иов смог выразить эту свою уверенность задолго до того, как воскрес Христос, Первым из людей. С тех пор эта надежда стала главным и непоколебимым основанием нашей жизни: мы радуемся тому, что в своё время тоже воскреснем во плоти и будем с Богом.
Но даже если Иов хотел сказать: «я увижу Бога, покидая свою плоть», – если он надеялся увидеть Бога в духе, это всё равно показывает его уверенность в жизни после смерти. Господь не открывал до поря этой тайны даже Своему народу – но сердце Иова, устремлённое к Богу, подсказало ему верный ответ. А значит, его надежда жива, каким бы он ни представлял себе эту посмертную встречу с Создателем.
На следующем занятии мы рассмотрим главы 20-25. Пожалуйста, прочитайте их ещё раз. Тема занятия будет такой: «Спор в защиту истины». Как Бог поступает с людьми? Что мы видим на примерах, взятых из реальной жизни? Как Бог относится к людям?.. Спор этот, как мы увидим, был непростым и мучительным, но Иов всё сильнее укреплялся в вере (пусть даже сам этого не замечая). И, в конечном итоге, Истина явит Себя.
ПРИМЕЧАНИЕ
1. Строки из церковного гимна «Whispering hope» («Шепчущая надежда») Сентимуса Уиннера. Перевод Ксении Стуловой.
2. В переводе А. Десницкого: «Был я безмятежен, а Он вверг меня в трепет, схватил за шею, изранил и поставил Себе мишенью…»
3. В переводе А. Десницкого: «Будет ли конец пустословию? Что ж терзает тебя, что ты так отвечаешь? Я бы тоже рассуждал, как вы, будь вы на моем месте…»
4. В переводе А. Десницкого: «…словно ратник могучий, меня теснит».
5. Ср. с переводом А. Десницкого: «…горит лицо мое от плача, и кромешный мрак глаза застилает». Иногда высказывается мнение, что симптомы, упомянутые в 16:13-16, указывают на постигшее Иова системное заболевание внутренних органов: почек, печени и др.
6. Процитировано по переводу А. Десницкого. В синодальном переводе: «Если бы не насмешки их, то и среди споров их око мое пребывало бы спокойно». Ср. с переводом С. Аверинцева: «Только глумления остаются при мне, и в горечи мрачится око моё».
7. В переводе С. Аверинцева: «…но не сойдёт праведный с пути своего, и будут возрастать, чьи руки чисты».
8. Процитировано по переводу С. Аверинцева. В синодальном переводе: «Зачем считаться нам за животных и быть униженными в собственных глазах ваших?»
9. В переводе А. Десницкого: «Ни детей у него, ни потомства, никто из его домашних не выжил».
10. Процитировано по переводу С. Аверинцева. В синодальном переводе: «Поселятся в шатре его, потому что он уже не его...»
11. Последний стих в переводе А. Десницкого: «Терзает меня со всех сторон – я гибну! Надежду, как дерево, вырвал с корнем».
12. Процитировано по переводу С. Аверинцева. В синодальном переводе: «Зову слугу моего, и он не откликается; устами моими я должен умолять его. Дыхание мое опротивело жене моей, и я должен умолять ее ради детей чрева моего».
13. В переводе С. Аверинцева: «К коже прилипает моя кость, и кожа отстаёт от зубов моих».
14 В переводе А. Десницкого: «Сжальтесь! Сжальтесь надо мной, друзья, меня поразила рука Божья! Почему вы преследуете меня, как и Бог, гложете меня ненасытно?»
15. Процитировано по переводу С. Аверинцева.
16. Речь идёт о предлоге «мин».