назад

Дэвид Л. Лайп доктор философии

ПРОБЛЕМА ЗНАНИЯ

ИЗЛОЖЕНИЕ ПРОБЛЕМЫ

Среди основных философских проблем, имеющих наибольшее значение, присутствует вопрос эпистемологии (теории познания). Поиски знания и желание человека понять сущность и основные черты знания это вечная задача. Относительно проблемы тела/разума Шопенгауэр говорил о "загадке вселенной", или "узле мира" (Weltknoten), под которой имеется в виду, что все основные вопросы философии сходятся в проблеме тела/ разума. Это, несомненно, может быть сказано об эпистемологии. В эпистемологии, возможно, больше, чем в любой другой области философии, все философские проблемы взаимосвязаны - проблемы, касающиеся языка, методологии, религии, нравственности, Бога и т.д., ставятся на карту, когда мы говорим об эпистемологии. Таким образом, задача эпистемологии имеет очень большое значение. Все, о чем мы философствуем, зависит от нашего знания. Если знание подвергается сомнению, тогда то, относительно чего мы, по нашему утверждению, имеем знание, подвергается сомнению. Конечно, ни одна другая область философского исследования не может быть более важной, чем та, которая исследует самые основания всякого знания, а именно эпистемология.

Целью этой работы является изучение некоторых соображений, относящихся к тому, как мы приобретаем знание, и виду знания, которое мы имеем. Эти вопросы распадаются на несколько ответвлений. Философия дает два основных исторических ответа на вопрос о том, как мы приобретаем знание - чувственный опыт и разум. Тех, которые настаивают, что первое есть основание для всякого познания, называют эмпиристами, те же, кто настаивают на последнем, называются рационалистами. Рационалисты утверждают, что разум сам по себе, без помощи наблюдения, может обеспечить нам знание. Такое знание обычно называют априорным. Хотя мышление раскроет, что следует из того факта, что X существует, эмпиристы утверждают, что мышление не может сообщить, существует ли X на самом деле. Чтобы это выяснить, нужно сходить и посмотреть.

Возможно, для более полного проникновения в различные подходы к познанию следует рассмотреть два основных вида знания - априори и апостериори. Рассмотрение этих двух различных видов знания покажет, что некоторые истины познаются независимо от опыта, в то время как другие познаются только после того, как были собраны свидетельства в ходе опыта.

Общая методология, которой я буду придерживаться в этой работе, состоит в следующем. (1) Мы обсудим значение двух слов, априори и апостериори. (2) Будут рассмотрены три основные характеристики априорного знания. Этот раздел также будет содержать взгляд на апостериорные критерии. (3) Будут сделаны некоторые общие наблюдения по поводу апостериорного знания. (4) Наконец, подводя итоги, я приведу несколько заключительных примечаний.

ЗНАЧЕНИЕ АПРИОРИ И АПОСТЕРИОРИ

Перед объяснением основных характеристик априорного знания, необходимо прийти к четкому пониманию самого выражения априори. Априори и его противоположность апостериори применяются в первую очередь к положениям, объектам, концепциям, представлениям, утверждениям, суждениям и пр. Самое раннее употребление этих латинских выражений встречается в произведениях Альберта Саксонского (14 век), который различал demonstratio a priori (доказательство от того, что прежде, то есть, от причины) и demonstratio a posteriori (доказательство от того, что после, то есть, от следствия). Подобное употребление можно проследить до Аристотеля, который в своей работе "Аналитики первая и вторая" утверждает, что то, на чем основано доказательство, должно предшествовать и быть лучше известным, чем то, что должно быть доказано.1

К восемнадцатому столетию априори относилось к предположениям, объектам и пр., которые были всеобщими, необходимыми и совершенно независимыми от опыта, и чья истинность могла быть установлена законом противоречия. Апостериори относилось к положениям, объектам и пр., которые не могли быть установлены законом противоречия, и чья истинность должна была познаваться из опыта. Соответственно, Лейбниц различал "истины априори, или от причины" и "истины апостериори, или от факта".2 Таким образом, различие между априори и апостериори стало различием между тем, что выводится из опыта и что нет. Это различие четко устанавливается Кантом.

Под термином "знание априори", следовательно, мы будем понимать не то, что независимо от того или иного вида опыта, но таковое абсолютно от любого опыта. Противоположно этому эмпирическое знание, или то, которое возможно только апостериори, то есть, посредством опыта.3

Следовательно, это различие приблизительно равно различию между тем, что эмпирично, и тем, что не эмпирично. В связи с этим, Кант также провел различие между необходимостью и возможностью - априорные истины необходимы, а апостериорные истины возможны.

Из приведенных выше наблюдений можно провести следующие различия. Апостериорное (эмпирическое) положение относится к фактическому высказыванию, которое может быть доказано или опровергнуто при обращении к свидетельствам, собранным посредством опыта. Априорное положение относится к всеобщим и необходимым истинам, которые не зависят от опыта, за исключением того, что опыт необходим для понимания составляющих его слов.

Кант четко дал понять, что, хотя все наше познание начинается с опыта, оно не возникает из него. Таким образом, мы знаем априорно, что сумма внутренних углов любого треугольника равняется 180°, но прежде чем это может быть познано априорно, кажется необходимым сказать, что мы должны иметь чувственный опыт - например, видеть треугольники, нарисованные на доске. Если мы понимаем вовлеченные в это термины, мы понимаем, что это есть необходимая, всеобщая, понятная истина, и никакой опыт не может показать обратное.

Со времен Платона философов поражал тот факт, что некоторые положения относятся к объектам и состояниям, которые необходимо истинны, высоко вразумительны и абсолютно надежны. На Платона произвело такое впечатление то, что человек может познавать необходимые, вразумительные и абсолютно надежные факты и состояния независимо от опыта, что он развил свою теорию памяти; а именно, что душа рождается с этим знанием, но частично забывает его по причине своего воплощенного состояния. Отсюда, достижение знания в общем (и априорного знания в частности) это не постижение чего-либо нового, но вспоминание известного прежде, но забытого. В одной истории о Сократе говорилось, что он ведет мальчика-раба "посмотреть", что квадрат, сторона которого это диагональ данного квадрата, имеет площадь ровно в два раза большую, чем площадь этого квадрата. Сократ, не сообщая мальчику ответ, добивается его, задавая вопросы, которые служат просто как возможность для мальчика вспомнить то, что он знал, но забыл.

Платон видел, как знание таких состояний отличается от всех других видов знания. В следующих параграфах будет дано описание некоторых основных характеристик этого уникального вида знания, признанного Платоном. В сферу данной работы не входит подробный анализ всех характеристик априорного знания, которые можно было бы рассмотреть. Поэтому мы рассмотрим только три характеристики: (1) абсолютная необходимость; (2) несравнительная понятность; (3) абсолютная уверенность.

АПРИОРНОЕ ЗНАНИЕ

Во-первых, под "абсолютной необходимостью" понимается объект или состояние, которое не может быть иным. Можно привести различные примеры абсолютно необходимого состояния (и, следовательно, примеры априорной истины в целом).

Среди множества примеров, которые можно было бы привести, обратите внимание на следующие:

1. "Законы мысли". Эти "законы мысли", как их традиционно называют, могут формулироваться разными способами, так как они применяются как к положениям, так и вещам. В общем, они могут излагаться следующим образом:
(а) Закон тождества: "Какова бы ни была вещь, она именно такова".
(б) Закон противоречия: "Вещь не может быть и не быть той же самой вещью в то же самое время и в том же самом смысле".
(с) Закон исключения середины: "Вещь либо есть, либо нет".
2. "Дважды два равняется четырем."
3. "Ответственность предполагает свободу."
4. "Сумма внутренних углов треугольника равняется 180°."
5. "Целое является суммой составляющих."
6. "Нравственные ценности не могут воплощаться в безличностных существах."

Можно было бы привести множество других примеров, поясняющих абсолютную необходимость априорной истины, но и этих вполне достаточно. Истинность приведенных выше высказываний никоим образом не зависит от опыта. Простое понимание употребленных слов достаточно для обнаружения их истинности.

Для понимания характеристики абсолютной необходимости проводятся следующие различия. Во-первых, абсолютная необходимость априорного знания может быть понятна при противопоставлении положений: (1) "Дважды два равняется четырем" и (2) "Наполеон потерпел поражение при Ватерлоо". Если рассматривать первое положение, то понятно, что, если человек понимает концепцию чисел (в данном случае, концепции "два" и "четыре"), то можно "увидеть" истинность этого положения, просто подумав над этом. Можно "увидеть", что "дважды два равняется четырем" истинно относительно любой конкретной ситуации (два человека, две книги и т.п.) в любом месте; отсюда, две книги плюс две книги равняется четырем книгам в любом возможном мире. Это не просто случайный факт, но абсолютная необходимость. Абсолютность необходимости не увеличивается изучением новых случаев "два плюс два равно четырем". Существует характеристика необходимости, присущей этому положению.

Сказанное выше может стать понятнее, если рассмотреть второе положение ("Наполеон потерпел поражение при Ватерлоо") в противопоставлении с первым ("дважды два равняется четырем"). Относительно первого положения есть внутренняя необходимость, объединяющая концепции "два" и "четыре". Второе положение относится к возможному состоянию, которое могло быть иным. Была возможность того, что Наполеон одержит победу при Ватерлоо, а не будет разгромлен. Тем не менее, никогда не было и не будет возможным (или вероятным), что "дважды два" окажется равным пяти. Ни одно эмпирическое обобщение не обладает абсолютной необходимостью, которая характеризует априорное знание.

Не следует заключать, что характеристика абсолютной необходимости, присущая приведенному выше априорному примеру ("дважды два равно четырем"), ограничена только математикой. Можно увидеть, что такие положения, как "ответственность предполагает свободу", имеют признак абсолютной необходимости при противопоставлении со случайными фактами (например, "Наполеон потерпел поражение при Ватерлоо"). Абсолютную необходимость, очевидную в положении "ответственность предполагает свободу", можно "увидеть" простым пониманием вовлеченных в него слов. Истинность положения может быть познана не эмпирическим наблюдением, но осознанием природы или сущности состояния, о котором говорит данное положение.

Второе различие, которое поясняет абсолютную необходимость априорной истины, это противопоставление априорных истин с законами природы. Абсолютная необходимость таких состояний, как "дважды два четыре" и "ответственность предполагает свободу" отсутствует, когда мы рассматриваем законы природы. Можно представить, что законы природы, например, закон притяжения, были бы иными. То, что закон притяжения не является абсолютным, можно увидеть в явных исключениях этого закона (например, плавающий топор, о чем рассказывается в 4 Книге Царств 6:5-7, и хождение Петра по воде, как описано в Евангелии от Матфея 14:25-33).

Чтобы далее увидеть, что законы природы неабсолютны, давайте рассмотрим положение "Все вороны черные". Это утверждение надежно настолько, насколько надежно свидетельство, на котором оно основывается. Это положение всего лишь довольно вероятно, основываясь на прошлом опыте. То, что ворона может быть белой, возможно на земле или каком-то другом мыслимом мирею

Когда мы рассматриваем "необходимость" в законе природы, понятно, что эта "необходимость" не коренится в сущности рассматриваемого объекта или состояния. Неабсурдно думать о законе природы, чье действие приостановлено чудом (как в случаях с плавающим топором и Петром, ходящим по воде). Тем не менее, приостановка состояния, необходимо коренящегося в сущности существа, лежит за пределами чуда.

Во-вторых, априорное знание обладает характеристикой несравнительной понятности. Под "несравнительной понятностью" упоминается не строго объект или состояние сами по себе, как в "абсолютной необходимости". Эта понятность основывается и предполагается абсолютной необходимостью. Далее, эта понятность отчетливо связана с познаваемостью. Если мы сравним априорное состояние фактов с эмпирическими состояниями, тогда характеристика понятности и ее соотношение с познаваемостью может быть четко осознана. Априорные факты могут быть поняты (познаны), как они есть. Они осознаются не только потому, что они есть, но и почему они есть. Априорные состояния позволяет нашему разуму проникать в них изнутри. Если человек размышляет о случайных фактах или законах природы (как было рассмотрено в разделе об "абсолютной необходимости"), они могут познаваться только как скучные факты. Наш разум осознает их извне, и они не дают возможности для "проникновения" в самом полном смысле, то есть, проникновения в причины, лежащие в основе сущности рассматриваемого вопроса.5

Проникновение в необходимые состояния, такие как "дважды два четыре", значительно отличается от понимания закона природы, например, "все вороны черные". В первом примере состояние, о котором идет речь, не может быть иным. Однако, во втором случае истинность положений выводится индуктивным мышлением, основанном на наблюдении за фактами опыта. Хотя ворона может обладать понятностью и она может быть познана в общем, она не обладает несравнительной понятностью (допускающей проникновение в причины, лежащие в основе ее сущности) по причине ее вероятности (то есть, может быть и по-другому). Отсюда, хотя человек может знать, что конкретная ворона черная, из случая исследования сущности конкретной вороны не следует, что все вороны должны быть черными.

В-третьих, основной чертой априорного знания является абсолютная надежность. "Абсолютная надежность" не относится к объекту или состоянию как таковому; напротив, она касается соотношения между объектом или состоянием и нашим знанием о нем. Традиционно о знании эмпирических объектов или состояний говорят, что в нем отсутствует абсолютная уверенность, характерная для априорных фактов.

Давайте сравним два положения: (1) "Вещь не может быть и не быть той же самой вещью в то же самое время и в том же самом смысле", и (2) "Все вороны черные". Относительно первого положения, мы имеем абсолютную уверенность, что объект или состояние, о котором идет речь, истинны; однако, в отношении второго положения самое большее, что можно сказать, основываясь на прежнем опыте, это то, что, возможно, все вороны черные. В отношении закона противоречия, мы не обладаем большей уверенностью в его истинности, если нам будут представлены его новые примеры. Его истинность самоочевидна и познается непосредственно без вероятности ошибки. Нет необходимости прибегать к эмпирическим методам, чтобы познать, что ручка, которую я держу, не может обладать как синим, так и зеленым качеством одновременно и в одном и том же смысле. Самоочевидная истинность закона противоречия состоит в том, что ни одна ручка не может быть как синей, так и зеленой в одно и то же время и в одном и том же смысле.

Истинность положения "Все вороны черные" не так самоочевидна. Следует признать, что, по крайней мере, возможно, что может быть белая ворона. Хотя мы можем знать, что конкретная ворона черная, из этого не следует, что все вороны черные или будут черными, когда вылупятся из яиц. Следовательно, нельзя обладать абсолютной уверенностью в том, что все вороны черные.

Можно утверждать, что для того, чтобы познаваемый предмет обладал абсолютной надежностью относительно объекта или состояния, эта надежность должна формироваться абсолютно необходимым состоянием. Однако, хотя о необходимых состояниях можно сказать, что они несомненно истинны, отсюда не следует, что каждый объект или состояние, будучи несомненно истинным, является необходимым. Например, то, что в данный момент я пишу ручкой, несомненно истинно; но это необязательно истинно. Могло быть и так, что ни я, ни ручка никогда не были сотворены. Мы оба могли быть иными. Тем не менее, мне представляется, что только то, что объект, положение или состояние могло быть иным, не означает, что несомненность объекта, положения или состояния менее надежна. Когда существование объекта или состояния имеется как данное, то возможно достичь знания о нем, то есть, человек обладает такой несомненностью, что невозможно ошибиться в этом конкретном случае.

Можно иметь уверенность в априорных истинах и можно иметь уверенность в эмпирических истинах. Однако, эта уверенность, как представляется, отличается не по степени, но в соответствии с типом или методом. Знание априорных истин достигается непосредственным проникновением в сущность объекта или состояния; в то время как знание эмпирических истин добывается посредством повторяемого наблюдения. По этой причине некоторые пришли к выводу, что никто не может обладать уверенностью относительно эмпирических истин. Представляется понятным, что утверждать, что никто не может обладать уверенностью по причине прошлых ошибок, означает делать утверждение абсолютной надежности, что мы совершали прошлые ошибки, отсюда следует вероятность абсолютной надежности относительно эмпирических наблюдений. Об этом более подробно будет сказано в следующем разделе.

АПОСТЕРИОРНОЕ ЗНАНИЕ

Человек может также обрести знание через эмпирические наблюдения и знать, что мы получаем знание таким способом; однако, не все персепционные опыты дают знание. Можно говорить о правдивых, иллюзорных и обманчивых персепциях (ощущениях, восприятиях). Как иллюзорное ощущение (когда человек воспринимает какой-то физический объект, но совершается ошибка относительно качеств, положения или опознания предмета), так и обманчивое ощущение (в котором ошибка совершается, потому что человек думает, что воспринимает объект, когда он не имеет никакой внешней реальности) предполагают ложное убеждение. Мы не можем обрести знание из ложных убеждений, какими бы убедительными ни были свидетельства. В правдивом ощущении, как в правильном мышлении, могут формироваться истинные убеждения, и из истинных убеждений мы можем черпать знание. Под "правдивым ощущением" понимается та форма узнавания чего-либо, в чем объект сразу же раскрывается подлинно или истинно. Истина это внутренний аспект правдивого ощущения.

Чтобы еще сильнее прояснить значение правдивого ощущения, необходимо отметить следующие различия. Во-первых, в правдивом ощущении объект, который узнает человек, является аутоприсутствующим (это также истинно в иллюзорном ощущении, где объект присутствует, но совершается ошибка относительно его качеств, положения или опознания). Это пребывание присутствует в физической форме и ощущается немедленно. Знание объекта не приобретается индукцией или дедукцией. Объект присутствует там реально перед разумом человека.

Во-вторых, в правдивом ощущении объект раскрывается разуму как имеющий смысл. Между воспринимающим субъектом и рассматриваемым объектом возникает непосредственный контакт, потому что объект "говорит" с нами и сообщает нам о себе. Этот признак перцепции касается важной характеристики знания, а именно, восприимчивости знания. "Восприимчивость" описывает осознанное отношение между субъектом и объектом, где отношение идет от объекта к субъекту. Когда объект воспринимается в правдивом ощущении, мы истинно становимся сопричастны этому объекту. Это не означает, что мы становимся объектом. Напротив, мы обладаем объектом духовно таким образом, что между субъектом и объектом поддерживается четкое различие.6

В-третьих, можно говорить о трансцендентном качестве, относящемся к правдивому ощущению. Под этим имеется в виду, что в осознании существования объекта мы на самом деле переступаем пределы чувственного восприятия, то есть, мы идем дальше чувственного восприятия в интуитивном, интеллектуальном представлении об определенных качествах. В качестве пояснения можно рассмотреть восприятие картины. Дело не в том, что человек просто воспринимает цвет картины. Напротив, картина разворачивается перед нами таким образом, что ее эстетические качества понимаются так же быстро, как и ее цвет. Более того, мы понимаем, что эти нематериальные эстетические качества, которые мы воспринимаем, хотя они присущи тому, что мы воспринимаем органами чувств, не охватываются этими чувствами как таковыми. Восприятие эстетических качеств (например, картины) осуществляется более в том, что некоторые обозначили как "духовное восприятие", а не в чувственном восприятии. Таким образом, можно говорить о переходе чувственного восприятия как такового в духовное восприятие некоторых качеств и свойств объектов.7

Я утверждал выше, что мы часто совершаем ошибки, высказываем ошибочные суждения и т.п. относительно того или иного перцепционного (восприимчивого) опыта. Я открыто признаю, что не знаю в точности, как достигается уверенность в восприятии (по крайней мере, на данном этапе моих исследований); но представляется неоспоримым, что, по причине уверенности в отношении иллюзорных восприятий (если только мы знаем, что совершили ошибочные восприятия), мы способны иметь уверенность относительно правдивых восприятий. Однако, далее я утверждаю, что, по причине ошибок, совершенных в эмпирических исследованиях и эмпирических фактах, добиться эмпирической уверенности (процедура, которая вовсе не нужна для достижения априорного знания), уверенности в априорных истинах, это гораздо более непосредственно. Так происходит, потому что априорные объекты и состояния раскрываются нашему разуму таким образом, что мы можем немедленно проникнуть в их значимую, необходимую сущность.

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ПРИМЕЧАНИЯ

Основным тезисом этой работы было рассмотреть некоторые вопросы, касающиеся того, как мы обретаем знание и вид знания, которым мы обладаем. Я предпринял попытку дать ответ при: (1) рассмотрении значения априори и апостериори, (2) указании на основополагающие черты априорного знания и (3) изложении основных наблюдений на апостериорное знание.

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Kalweit, Paul, ed. (1955), Encyclopedia oj Religion and Ethics s.v. "a priori."
2. Wiener, Philip P. ed. (1951), New Essays on the Human Understanding (New York: Scribners & Sons).
3. Hutchins, Robert, ed. (1952), Immanuel Kant's The Critique of Pure Reason (Chicago, IL: Encyclopedia Britannica).
4. See von Hildebrand, Dietrich (1973), What is Philosophy? (Chicago, IL: Franciscan Press), pp. 67-68 for a more detailed statement of this point.
5. Ibid., pp. 69-70.
6. Ibid., pp. 172-74,14,15.
7. Seifert, Josef, "Essence and Existence, Alethia, June 1977, 1:129-131.

Оглавление